Энрико Карузо - великий итальянский оперный певец (тенор). Работа с партитурой

Можно сказать без преувеличения, что итальянская школа пения достигла благодаря Карузо вершин своего величия в искусстве и техническом совершенстве. На оперной сцене появились тенора Джованни Мартинелли и Беньямино Джильи, последователи школы Карузо и его стиля. У первого был сильный гибкий голос, в течение долгого времени приносивший ему замечательный успех. Второй же, как это уже говорилось, сумел заменить Карузо в крупнейшем американском оперном театре. Он обладал теплым, бархатным голосом. Но по своим вокальным данным и темпераменту оба певца были далеки от нашего величайшего артиста.

Многие американские тенора того времени соревновались, подражая голосу Карузо, его необыкновенной, четкой дикции, свойственному только ему темпераменту. Они постоянно слушали Карузо и до, и во время спектакля, и даже перед самым выходом на сцену. В своих артистических комнатах они прослушивали пластинки Карузо с его лучшими записями, чтобы имитировать потом стиль певца перед публикой. Трудно сказать, кто из тогдашних певцов смог больше всего походить на Карузо. Но Джильи был первым среди всех. И после того, как угас Карузо, Джильи смог занять его место в театре Метрополитен-опера. В отличие от других певцов Джильи сумел приблизиться к искусству своего учителя с удивительной простотой и непринужденностью. Он сразу же сосредоточил внимание на такой окраске звука, которая лучше всего соответствовала музыкальной фразе. Джильи был мастер бархатистых переливов "a fior di labro" (итал. - почти не раскрывая рта - прим. перев.) , в которых специалисты чувствовали отзвук томительного и мягкого пения Карузо, доводившего публику до истомы, до изнурения...

Тенор Аурелиано Пертиле также пользовался неизменной симпатией критики и любителей пения. В отличие от других певцов, достигших славы, он предпочитал не уезжать далеко от дома, может быть, потому, что его привлекали достаточно высокие гонорары. В Италии он пользовался большим признанием и считался лучшим певцом.

Это был выдающийся тенор. Его даже сравнивали с Карузо, правда, те, кто не видел и не слышал великого певца. Пертиле действительно являлся умным опытным певцом, достойно представлявшим итальянскую школу. Однако его голос был лишен красоты; кроме того, он не умел поддерживать постоянный контакт со зрителями, что было характерной чертой неаполитанского тенора. Недаром это качество Карузо неизменно вызывало восхищение и удивление критики. Нельзя поэтому говорить о сходстве Пертиле с Карузо. Может быть, уместнее сравнить Пертиле с певцом из Реканати (речь идет о Джильи - прим. перев.) или каким-нибудь другим тенором, но ни в коем случае с Карузо. Поклонники Пертиле считали Джильи менее крупным певцом, чем их кумир. Допустим, что это так. Однако Джильи удавалось установить контакт с публикой и передать ей свои чувства благодаря своим певческим данным и горячему темпераменту, родившемуся вместе с ним в Италии. Умение артиста донести до зрителя свое сердце, свою душу - это очень много, почти все. И техника, соединенная с умом, - ценное качество. Но разве не эмоции создают настоящего артиста? Пертиле же отличался довольно холодным темпераментом, был мало эмоционален, хотя его, бесспорно, можно считать выдающимся исполнителем.

Еще один артист обладал теми же качествами, что и Джильи, - Тито Скипа. У него был чистый голос, полный тепла, подчас напоминавший голос Бончи. В одном ряду с Тито Скипа стоят такие певцы, как Бернардо де Муро, Джакомо Лаури- Вольпи, Малипьеро. С ними, может быть, кончается последнее звено плеяды выдающихся певцов-теноров, составляющих гордость итальянской школы, которая прославила искусство бель канто во всем мире.

Но если завтра на вековом дереве итальянской школы появятся молодые побеги, то хотелось бы, чтобы они, питаясь старыми соками, дали многообещающие серьезные плоды, во всем достойные своих великих предшественников.

Несколько лет тому назад в Италию был привезен американский фильм "Великий Карузо". Он широко демонстрировался на всех экранах. В главной роли снимался итало-американский артист, певец Марио Ланца.

Не вдаваясь в детальную оценку искусства Ланца, талантливого певца с сильным, теплым голосом, приложившего все силы для имитации Карузо (по нашему мнению, это ему не удалось), надо сказать, что фильм очень далек от правды. Он никак не отражает сущности жизни и искусства неаполитанского певца.

Признаюсь откровенно, я испытывал невероятные муки на просмотре фильма, и не столько из-за путаницы событий и фактов, сколько из-за бесплодного усилия даже такого умелого тенора, как Ланца, перевоплотиться в Карузо (ему пришлось играть артиста с несравненно более высокими художественными и певческими возможностями). Я был удивлен, что американцы (во всяком случае, режиссер) так плохо знали жизнь артиста.

Фильм демонстрировался до Италии в США и вызвал восхищение зрителей. Но в Италию, на родину певца, его не стоило привозить. В нем Карузо совершенно не похож на настоящего, хотя он пекарь (как его отец) и носит в пекарню мешки с мукой.

Фильм, о котором идет речь, сделан искусно, но абсолютно лишен исторической правды. Кроме того, очень уж режет ухо исполнение неаполитанских песен с американским акцентом, лишенным характерной дикции. Было бы лучше, если режиссер дал неаполитанские песни в исполнении самого Карузо; записей Карузо в Америке много, и они находятся в довольно хорошем состоянии.

История, о которой повествуется в этом фильме, относится скорее к другому певцу, Родольфо Джильо, известному исполнителю песен, умершему в 1916 году. Он был тоже неаполитанец и до того, как стать артистом, работал пекарем и разгружал мешки с мукой в отцовской пекарне. Очевидно, авторы фильма, давшие ему имя Карузо, не подумали о том, чтобы правильно рассказать о его жизни. Но одно событие, изображенное в фильме, действительно имело место в жизни Карузо: известная певица, не зная, кто такой Карузо, не захотела с ним петь. Но и здесь допущен анахронизм - это произошло не в Америке, а в Италии, в палермском театре Массимо. Ада Джаккетти, певшая с Карузо в начале его карьеры, потом увлеклась им и стала его подругой. В самом деле, как это могло произойти в Америке, когда Карузо приехал туда уже более чем знаменитым, его с нетерпением ждали импресарио, а коллеги, особенно сопрано, сгорали от любопытства!

Фильм завершается печальной сценой: герой сражен удушающим приступом кашля с кровью. Эта сцена, видимо, должна была завершить и жизнь артиста, полную трудностей и лишений. И здесь авторы фильма путают Карузо с каким-то другим тенором, может быть с Гайяре, у которого однажды в Испании лопнул от чрезмерного напряжения сосуд или связка; а может быть, с Лаблашем, с которым однажды случилось нечто подобное в той же стране.

Как уже говорилось, Энрико Карузо последний раз выступал в Метрополитен- опера с большим трудом, когда был уже серьезно болен. Недуг медленно подтачивал его здоровье и привел затем к смерти. Но он никогда не находился в том жалком состоянии, в каком его представили зрителям в фильме.

Существует и другой фильм - уже итальянский, посвященный искусству Карузо, - "Легенда об одном голосе" (в СССР он шел под названием "Молодой Карузо" - прим. перев.) . Артист, исполнявший роль Карузо, имеет очень мало сходства с ним, а Марио дель Монако, дублировавший пение артиста, не передал красоты и очарования "голоса, ставшего легендой".

Энрико Карузо, биография которого волнует умы многих поколений, - великий имя которого известно во всех уголках планеты.

Родившийся и выросший в Неаполе, в окружении палящего солнца, голубого неба и дивной природы оперный исполнитель зачаровал весь мир своим горячим, страстным вокалом - образцом идеального музыкального искусства, который невозможно перепутать ни с чьим другим. Впечатлительный, импульсивный и вспыльчивый Энрико Карузо, биография, фото которого вызывают неподдельный интерес почитателей его творчества, все свои чувства и переживания выражал тембром, очарование которого заключалось в разнообразии и богатстве красок. Именно по этой причине его композиции с легкостью перешагнули границы континентов и стран, прославив имя итальянского тенора на многие десятки лет.

Энрико Карузо: краткая биография

Родился Энрико 1873 года в районе Сан-Джованьелло на окраине Неаполя. Его родители Марчелло и Анна Мария Карузо были щедрыми и открытыми людьми, хотя достаточно бедными. Мальчик рос в промышленном районе, жил в двухэтажном доме и с самых детских лет пел в местном церковном хоре. Его образование ограничилось только начальной школой. Позже, после внезапной смерти матери, певческий талант пришлось использовать с целью заработка: со своими композициями Энрико довольно длительное время выступал на улицах Неаполя.

Один из таких концертов стал судьбоносным: талантливого юношу заметил и пригласил на прослушивание педагог школы вокала Гульельмо Верджине. Вскоре Энрико начал серьезно заниматься музыкой с известным педагогом и дирижером Винченцо Ломбарди, впоследствии организовывавшим дебютные концерты молодого исполнителя в ресторанах и барах курортных городов Неаполя. Постепенно к Энрико пришла популярность. Его концерты всегда посещало большое количество людей, а после выступлений подходили известные представители итальянской культуры и предлагали певцу сотрудничество.

Невероятный взлет

Об Энрико Карузо, биография которого похожа на невероятный взлет, как о состоявшейся звезде итальянской сцены заговорили, когда он, 24-летний талант, исполнил O sole Mio - партию Энцо из оперы Джоконда. Столь триумфальный успех послужил началом первого в жизни зарубежного турне, и состоялось оно в далекую Россию.

Ведущий солист Метрополитен-опера

Выступления с его участием проходили с невероятным успехом, но по-настоящему неподражаемыми и волшебными концерты Энрико Карузо, биография которого представлена в статье, стали в Метрополитен-опере (город Нью-Йорк). Выступив тут впервые в 1903 году, итальянский тенор почти на два десятка лет стал ведущим солистом известного нью-йоркского театра. Гонорар артиста от первоначальных 15 лир вырос до 2500 долларов за выступление. Появление на афишах имени Энрико Карузо каждый раз становилось в городе грандиозным событием. Большой зал театра не в силах был вместить огромное число желающих. Его приходилось открывать за 3-4 часа до начала выступления, чтобы темпераментная публика могла спокойно занять свои места. Когда выступал Карузо, дирекция театра значительно повышала цены на билеты, а барышники, скупавшие их по любой цене, потом перепродавали в несколько раз дороже.

Востребованность Карузо

Энрико Карузо, биография которого с интересом изучается современным поколением, предпочитал исполнять оперные произведения только на языке подлинника, потому что считал, что никакой перевод не сможет донести до зрителя всех задумок композитора. Очень любил оперы французских авторов.

Любые оперные произведения, в основном драматического и лирического характера, давались Энрико легко, а на протяжении всей жизни в его репертуаре звучали традиционные неаполитанские песни. За право работать с певцом боролись многие композиторы, а Джакомо Пуччини, услышав голос Карузо, посчитал его посланником Бога. Партнеры, которым довелось выступать на сцене с итальянским тенором, оставались от него в полнейшем восторге. Любопытство вызывает тот факт, что Энрико совсем не обладал актерскими способностями, в чем неоднократно был упрекаем завистниками и педантами. Зато певец занимался сочинительством собственных произведений: "Сладостные муки", "Старые времена", "Серенада".

Первые граммофонные записи с голосом Карузо

Что обусловило всемирную популярность Энрико Карузо? Биография, интересные факты подтверждают, что итальянец одним из первых исполнителей мировой сцены решился записать свои выступления на граммофонных пластинках: свет увидело приблизительно 500 дисков с более чем 200 оригинальными произведениями. Записи с операми «Паяц» и «Смейся, паяц!» разошлись миллионными тиражами. Возможно, именно это обстоятельство принесло Карузо мировую известность и сделало его оригинальное творчество доступным для народных масс.

Легенда при жизни

Уже при жизни Карузо, обладавший даром карикатуриста и умевший играть на многих музыкальных инструментах, стал легендой вокального искусства и по сегодняшний день остается образцом подражания для многих современных исполнителей. Он регулярно работал над абсолютным владением вокального аппарата и расширением возможностей управления дыханием, мог красиво взять высокую ноту и долго держать ее, чего не удавалось в молодые годы.

Успех Карузо заключался не только в его волшебном голосе. Он великолепно знал партии своих сценических партнеров, что позволяло тенору лучше понимать произведение и замысел композитора и органично чувствовать себя на сцене.

Энрико Карузо: биография, интересные факты из жизни

Карузо отличался тонким чувством юмора. Имел место такой случай: одна из артисток прямо во время выступления потеряла кружевные панталоны и незаметно успела ногой запихнуть их под кровать. Энрико, увидевший ее проделку, поднял штанишки, затем аккуратно расправил их и с церемонным поклоном вручил даме, чем вызвал неудержимый приступ хохота зрительного зала. Приглашенный к испанскому королю на обед оперный певец пришел со своими макаронами, считая, что они намного вкуснее, и предложил принесенное угощение гостям.

По-английски Карузо знал лишь несколько слов, но это нисколько его не смущало. Благодаря хорошему произношению и артистизму он всегда с легкостью выходил из затруднительной ситуации. Лишь однажды плохое знание языка привело к курьезному случаю: Карузо сообщили о скоропостижной смерти одного из знакомых, на что певец радостно воскликнул: «Прекрасно! Передайте от меня привет при встрече с ним!»

Жизнь Карузо не была безоблачной, как это казалось на первый взгляд. Во время одного из спектаклей произошел взрыв в театре, была попытка ограбления его особняка, вымогательство 50 000 долларов. Со стороны прессы происходили постоянные нападки в виде разгромных статей.

Личная жизнь оперного артиста

В молодости Энрико длительное время был влюблен в певицу Аду Джакетти, с которой состоял в гражданском браке. Несмотря на столь пылкий роман, девушка в один прекрасный день променяла Карузо на молодого шофера, с которым и сбежала. Постоянной спутницей Карузо стала преданная Дороти, до конца своих дней носившая его фамилию и всегда остававшаяся подле любимого.

Последняя партия Карузо

Свою последнюю партию в Метрополитене Карузо Энрико, биография которого подходила к завершению, спел 24 декабря 1920 года. Во время выступления он себя очень плохо чувствовал, его лихорадило, в боку нестерпимо болело. Певец мужественно исполнил свои партии, держась на сцене уверенно и твердо. Зрители кричали: «Бис», неистово аплодировали, не догадываясь, что слушают последнее выступление великого итальянского тенора.

Не стало Энрико Карузо 2 августа 1921 года; причиной смерти оказался гнойный плеврит. Похоронили в Неаполе, а в память о нем на помин души по заказу американских больниц, приютов и интернатов, которым певец неоднократно оказывал помощь, была сделана специальная свеча внушительных размеров. Каждый год она зажигается пред ликом святой Мадонны, и только спустя 500 лет (по предположительным подсчетам) этот восковый исполин догорит до конца.

Карузо оставил после себя около семи миллионов (безумные по тем временам деньги), поместья в Америке и Италии, несколько домов в Европе и Соединенных Штатах, коллекции антиквариата и редчайших монет, большое количество дорогих костюмов, к каждому из которых прилагалась пара лакированных туфель. Но самое драгоценное, что осталось после ухода всемирно известного певца, - это творческое наследие, ставшее эталоном для многих поколений. Один из современных исполнителей - тенор Никола Мартинуччи - говорил, что после прослушивания выступления Карузо хочется головой биться об стену: "Как после него вообще можно петь?»

Имя Энрико Карузо поистине стало эталоном вокального искусства. Еще в самом начале его творческого пути один из антрепренеров как-то заметил: «Поверьте мне, мои друзья: пройдет немного времени, и этот юноша станет величайшим тенором в мире!» Через несколько лет это пророчество полностью сбылось. Многие композиторы почитали за счастье работать с ним. Так, Джакомо Пуччини, впервые услышав в исполнении 24-летнего певца арию Каварадосси из его «Тоски», воскликнул: «Ты послан самим Богом!», а Ф. И. Шаляпин выразил свое восхищение знаменитой фразой: «Ваш голос — этот тот идеал, который до этого я так тщетно искал».

Обладатель редчайшего по своей красоте голоса, ставшего впоследствии образцом бельканто, Энрико Карузо родился 25 февраля 1873 г. на окраине солнечного Неаполя, в бедном промышленном районе, в семье рабочего-механика Марчелло Карузо и Анны Марии Бальдини-Карузо. Из-за стесненных материальных средств Энрико не получил приличного общего образования, но уже в раннем возрасте у него появилась страсть к занятиям пением. Родители не придавали особого значения такому увлечению сына, ведь они мечтали видеть его преуспевающим инженером. Между тем пение Энрико в церковном хоре собора Сан Джованелло каждый раз производило настоящий фурор, и очень быстро мальчик превратился в местную знаменитость.
В довольно юном возрасте, практически пятнадцатилетним, Карузо начал зарабатывать себе на жизнь. Он много раз менял профессии и место работы, но никогда не переставал петь. Его голос можно было услышать на улицах родного Неаполя, где он исполнял серенады на заказ, в домах богачей-меломанов и на дружеских вечеринках. Во время службы в армии талант Карузо произвел такое впечатление на начальство, что ему был предоставлен личный учитель пения. Однако для покорения музыкального Олимпа одного, хотя и большого, таланта было мало. Требовалась значительная техническая подготовка и хорошая певческая школа. Понимая это, молодой Энрико поступил учеником к неаполитанским мастерам сольфеджио Г. Верджине и В. Ломбарди. Постепенно ему становилось ясно, что искусство и есть его настоящее призвание. Вспоминая те годы, Карузо говорил: «Я часто голодал, но никогда не был несчастным».

Многочисленные уроки, которые изо дня в день брал Энрико, начали давать свои результаты. Его голос становился все сильнее и драматичнее. Это заметили и профессиональные исполнители, которым довелось послушать еше никому не известного певца. Среди них был прославленный тенор Анджело Мазини, которого пригласили оценить молодое дарование. Карузо исполнил перед ним несколько оперных арий и замер в ожидании похвалы. Однако знаменитый певец лишь сухо сказал; «Вам необходимо еще много и упорно трудиться, молодой человек, может быть, тогда вам повезет, и вы сумеете чего-нибудь добиться. Запомните, что для этого необходимы железная воля и требовательность к себе». Когда расстроенный Карузо ушел, его учитель пения услышал совершенно обратное. «Дорогой маэстро, — сказал Мазини восторженно, — поздравляю вас! У вашего Карузо самый красивый голос, какой только мне приходилось слышать за всю мою жизнь! Но, умоляю вас, не говорите ему об этом! Пусть лучше думает, что у него есть кое-какие способности, которые надо развивать ежедневным упорным трудом. Это ему не повредит».

И Карузо продолжал совершенствовать свои вокальные данные. А в 1894 г. состоялся его оперный дебют: Энрико пел в опере Морелли «Друг Франческо» в неаполитанском «Театро нуово». Голос молодого артиста привлек всеобщее внимание: знатоки оперы, музыкальные критики и просто любители — все были в восторге. С тех пор Карузо были гарантированы главные партии во всех сколько-нибудь значительных постановках местного оперного театра. В течение года благодарные зрители могли видеть и слышать Энрико Карузо в роли Туридду в опере «Сельская честь» Масканьи и в роли Фауста в одноименной опере Гуно. В 1895 г. состоялась его первая гастрольная поездка за рубеж. Каирская публика слушала итальянского тенора в операх «Риголетто» Верди, «Джоконда» Понкиелли, «Манон Леско» Пуччини и других не менее замечательных постановках. Каждый выход 22-летнего певца на сцену сопровождался громом аплодисментов. Так начиналась артистическая карьера Карузо.

Вернувшись в Италию, он совершенствовал свое мастерство под руководством В. Ломбарди, параллельно выступая на подмостках многих итальянских городов. Наконец в 1897 г. Карузо приняли и в столице итальянской оперы, Милане: на сцене театра «Лирико» он с успехом выступил в мировых премьерах «Арлезианки» Чилеа и «Федоры» Джордано. Но окончательное признание и слава всемирно известного тенора пришли к Карузо после того, как с благословения самого Пуччини он спел партию Рудольфа в опере «Богема» на сцене знаменитого театра Ла Скала. Чуть позже на этой же сцене Карузо выступил вместе с Шаляпиным в знаменитой постановке «Мефистофеля» Бойто, в партии Фауста. Вспоминая ту первую встречу, Федор Иванович, которого с итальянским тенором связывали не только совместные выступления, но и теплые дружеские отношения и общая страсть к рисованию, говорил: «Карузо произвел на меня самое очаровательное впечатление, весь его облик олицетворял сердечную доброту. А его голос — это идеальный тенор. Каким наслаждением было петь с ним вместе».

Энрико Карузо отличался высокой исполнительской культурой. Его партнерша В. И. Павловская-Боровик, исполнявшая роль Кармен в опере Бизе, вспоминала, что в дуэтах Карузо «никогда не демонстрировал своего голосового превосходства, что-то удивительно бережное было в его обращении с голосом партнера». Все те, кто имел удовольствие стоять на одной сцене с великим тенором, отмечают не только красоту его голоса, но и его чисто человеческие качества: «Карузо был умный, сердечный, по-настоящему тонкой души человек... Его товарищеское отношение к партнерам выражалось даже в том, что он ни разу не вышел кланяться публике один».
В 1903 г. пришла очередь Нового Света вслед за покоренной Европой рукоплескать выдающемуся певцу. Став солистом, Метрополитен-опера, Карузо эмигрировал в США. Отныне его родная Италия видела своего прославленного соотечественника только на гастролях. Семнадцать лет подряд он открывал сезон на сцене нью-йоркского театра, где исполнил практически все существовавшие к тому времени партии тенорового репертуара. Этот рекорд удалось побить лишь Пласидо Доминго: он открыл в театре 18 сезонов.

Огромный репертуар Карузо включал главные партии более 80 опер итальянских и французских композиторов, так как маэстро предпочитал петь только на языке подлинника, ведь перевод, считал он, не может передать замысел автора. В его исполнении даже уже знакомые публике и критикам арии каждый раз звучали по-новому и как-то особенно волнительно благодаря уникальной силе эмоционального воздействия. Сам Карузо, описывая необычайный триумф, который вызвало его выступление в Мехико (он там пел на открытой сцене для боя быков под проливным дождем, а публика даже не помышляла покинуть представление), задавался вопросом: чем объяснить такой всплеск эмоций, когда и артисты, и публика плакали, аплодируя ему. И сам же в письме жене отвечает: «Наверное, тем, что в этот раз я пел, как никогда в жизни. Нечеловеческим напряжением всех сил мне удалось посредством голоса передать публике мои чувства и переживания, добиться духовного единения с ней. И это захватило ее». Чувствуя, что в каждое свое выступление певец вкладывает часть души, зрители отвечали ему взаимностью.

Популярность Карузо росла как снежный ком. Прямо пропорционально ей росли и его гонорары. Если в начале карьеры, когда Энрико пел в провинциальных итальянских театрах, он за выступление получал 15 лир, то за каждый спектакль в Метрополитен-опера его гонорар составлял 2,5 тыс. долларов.
Но еще большую славу, а вместе с ней и еще большие доходы принесли певцу изобретение звукозаписи и граммофона. Благодаря им мы и сегодня можем наслаждаться неподражаемым рыданием в голосе великого Карузо. А начиналось все с того, что в апреле 1902 г. двум продюсерам одной компаний удалось уговорить (всего лишь за сто фунтов стерлингов) к тому времени солиста Ла Скалы записать свой первый диск. Впоследствии Энрико Карузо получал по 5000 фунтов стерлингов за запись очередной пластинки, и он вошел в историю как первый исполнитель музыкальных произведений, продавший миллион дисков с записями оперных арий. Исследователи его творчества отмечают, что к пению в студии Карузо относился с не меньшей ответственностью, чем к выступлению
в театре. Неоднократно переписывая одно и то же произведение, он за двухчасовой сеанс успевал напеть всего два-три сочинения. При этом если через несколько дней, прослушав уже готовую пластинку, артист находил в исполнении изъяны, сделанная запись браковалась, и вся работа начиналась заново.

Талант Энрико Карузо был поистине многогранным: он играл на фортепиано, трубе, гитаре и других инструментах, писал песни, увлекался скульптурой, живописью и даже обладал даром карикатуриста. И конечно, как многие незаурядные личности, певец пользовался большой популярностью у представительниц прекрасного пола. Ему приписывали романы не только с оперными дивами, но и со многими поклонницами его творчества. Однако настоящая любовь пришла к Карузо довольно поздно — в 45 лет он встретил свою единственную и ненаглядную Дороти Бенджамен. Его юная избранница принадлежала к богатой и уважаемой семье, глава которой был категорически против такого, как он считал, неравного брака. Дороти и Энрико обвенчались тайно, после чего отец новобрачной заявил, что отказывает молодым от дома и лишает дочь наследства. Карузо не слишком расстроился — его богатства вполне хватало на долгие годы беззаботной жизни.

Через год в семье родилась дочь Глория, которая стала настоящей отрадой для уже смертельно больного артиста.
В последний раз он пел, испытывая острую боль в боку, в сочельник 1920 г. в опере Галеви «Дочь кардинала«, и только самые искушенные слушатели могли заподозрить неладное. Среди них был прославленный баритон Титта Руффо, не раз певший с Карузо: «У меня создалось впечатление, что Карузо может в любой момент перестать петь и упасть в обморок прямо на сцене. Я ушел из театра подавленный», У Энрико развивался в тяжелой форме гнойный плеврит, и многочисленные операции только несколько продолжили его короткую жизнь, но спасения не принесли.
2 августа 1921 г. великого тенора не стало. Он умер на родине, в Неаполе, и был похоронен в специально возведенной капелле, на кладбище Пьян-то. Через некоторое время из США была прислана огромная восковая свеча, отлитая по заказу Объединенных больниц, интернатов и приютов Америки, которым в свое время он оказывал помощь. Свеча эта должна зажигаться раз в год на сутки в течение 500 лет перед изображением Помпейской мадонны — в память о том, «кто не имеет себе равных в искусстве и щедрости»

Портрет легендарного тенора Энрике Карузо с женой Дороти и маленькой дочерью Глорией (сидит на папином колене). По левую руку от певца сидит его сын Рудольф Карузо с женой и двумя детьми.

Снимок сделан за год до безвременной смерти замечательного певца. Записи с голосом Карузо давно уже стали общественным достоянием, и доступны для свободного прослушивания. Его необыкновенный голос завораживает и 105 лет спустя.